Шура Би-2: «Настоящие артисты всегда одинаково вкладывают сил в любые проекты, независимо от того, свои или чужие»

3 февраля свой день рождения празднует Шура Би-2 — гитарист, композитор, автор песен и продюсер. Мы поздравляем Шуру с праздником и желаем новых свершений и творческих успехов!

Вместе с группой «Куртки Кобейна» мы записали новогодний спецвыпуск Dr.Head Live и пообщались с Шурой о музыке, планах и любимой технике.

Шура, в одном из интервью в разговоре о меняющихся трендах вы сказали: «Мы всегда были про качество, и отступать от этого не намерены ни при каких условиях». Назовите, пожалуйста, рецепт‎ качественной музыки — какой вы ее видите?

Мне кажется, что рецепт качества чего бы то ни было всегда кроется в деталях, в особом и скрупулезном отношении к любой мелочи, которая, на первый взгляд, незаметна и может казаться не очень важной для обывателя. Как сказал один мудрый человек: «У меня непритязательный вкус — мне достаточно лучшего». С музыкой обстоит так же.

Поэтому, если кратко, рецепт качественной музыки может быть таким: хорошая идея + качественная реализация + внимание к мелочам. Ну и, конечно, на музыке нельзя экономить.

Когда слышишь о супергруппа‎х, на ум приходит The Traveling Wilburys‎, все участники которой — от Роя Орбисона до Джеффа Линна — работали вместе в студии. Как удаётся собрать участников «Курток Кобейна‎» в одном месте для записи альбома и синхронизировать их графики? Или они пишут свои партии в собственных студиях, а потом передают материал для сведения и мастеринга?

Как я уже неоднократно говорил во многих интервью, основная проблема проекта «Куртки Кобейна»  — это невозможность собрать всех его участников в одном месте в одно и то же время. Поэтому приходится работать с музыкантами по мере появления в их рабочем графике свободного времени. Все партии пишутся только в студии, так как важен личный контакт и возможность творить, вносить коррективы и экспериментировать в режиме реального времени. Только так можно добиться наилучшего результата.

Шура, в интервью для «Коммерсантъ‎» в 2018 году вы сказали, что артисты не стремятся вкладывать силы в чужие проекты. Какая мотивация у участников «‎Куртки Кобейна», если их не интересует хайп, да и коммерческая составляющая, полагаем, не на первом месте?

Настоящие артисты всегда одинаково вкладывают сил в любые проекты, независимо от того, свои или чужие. Это определяется уровнем профессионализма. Какой смысл делать что-то недостаточно качественно? Ведь это глупо — делать что-то плохо, если ты умеешь это делать хорошо. Поэтому все музыканты выкладываются по полной в пределах своих творческих и профессиональных возможностей. Никто не хочет заниматься халтурой. Особенно, когда в проекте задействованы одни из лучших представителей музыкальной индустрии современности.

«Куртки Кобейна» — это такой звуковой портрет времени, музыкальный экстракт нескольких поколений в одном альбоме. Создавать качественный продукт, который долгие годы не будет терять свою актуальность, — это ли не мотивация для настоящего артиста?

Где проходит творческая граница между проектами «Куртки Кобейна‎» и «Кей Кей‎»? Как вы считаете, у них разные слушатели?

«Куртки Кобейна» — это в каком-то смысле такой фундаментальный, осознанный и в меру эклектичный проект, в котором собрались уже состоявшиеся артисты разных поколений. Проект с живыми инструментами, такая, можно сказать, «эстрадная электроника» в хорошим смысле слова. А «Кей Кей» — это полностью электронный, клубный, этакий «guitar free» проект. Аудитории у них разные. У «Курток» слушатели чуть постарше, а музыка «Кей Кей» больше рассчитана на молодую современную аудиторию.

Когда слушаешь треки «Курток‎», понимаешь, какая большая и целенаправленная студийная работа проделана. В чём тогда выражаются спонтанность‎ и авантюризм в музыке группы?

Спонтанность и авантюризм «Курток» заключается в подходе к работе и выборе участников проекта — от артистов до технических специалистов. Мы сочетаем, на первый взгляд, несочетаемое и работаем с музыкантами разных направлений.

Главная авантюра заключается в отсутствии страха обращаться за сотрудничеством к профессионалам мирового уровня, «небожителям» музыкального Олимпа. Например, Эдриан Бушби, на счету которого работа с такими монстрами, как Muse, U2, New Order, Two Door Cinema Club, Everything Everything, Depeche Mode, The Human League, Massive Attack и другими, с удовольствием согласился поработать над нашим первым альбомом. Выбор вокалистов для проекта во многих случаях был довольно спонтанным, ситуативным. Так в «Куртках» оказались Леонид Агутин, Чэд Ченнинг (в прошлом барабанщик группы Nirvana), Manizha. Например, я случайно узнал, что Чэд Ченнинг проездом находится в Москве, и мне сразу пришла идея — было бы круто, чтобы он сыграл в треке «No order» барабанную партию. И уже буквально через несколько часов он был в нашей студии. Здоровый авантюризм всегда приносит интересные и неожиданные плоды.

Вы сказали, что в «Куртках» хотели получить совершенно другое звучание, нежели у «Би-2». Можно сказать, что в звучании «Курток Кобейна» вы хотели растворить‎ узнаваемый саунд «Би-2»‎, пригласив множество известных российских и зарубежных артистов — Диану Арбенину, Леонида Агутина и Чэда Ченнинга?

В «Куртках Кобейна» мне хотелось создать отличный от «Би-2» саунд. Несмотря на то, что в записи материала принимали участие некоторые музыканты, с которыми мы обычно работаем над «бидвашным» материалом, мы долго искали и пробовали разные подходы. И, конечно же, каждый участник проекта привносил свой опыт, что повлияло на формирование звучания.

В отличие от музыки «Би-2», у «Курток» все треки получились очень разными. Мы не пытались добиться альбомной однородности звучания, к которой обычно стремятся многие артисты. В этом как раз таки заключается отличительная особенность нашего проекта от других.

Каждая легендарная группа в рок-музыке, начиная с Deep Purple, на определённом этапе выступает с симфоническом оркестром. «Би-2»‎ не раз выступали с оркестром — как это повлияло на профессиональные умения и творчество в целом?

Работа с оркестром — это очень серьезный и интересный опыт, который не мог не повлиять на нас и наше творчество. Что-то новое всегда стимулирует. Тем более, когда ты работаешь с такими серьезными и именитыми профессионалами-аранжировщиками, как Геннадий Корнилов (еще в 60-е он работал с Муслимом Магомаевым и Майей Кристалинской) и Сергей Гаврилов. Это сотрудничество, безусловно, оказало определенное влияние на нас.

Его можно услышать и в наших альбомах, которые были написаны уже после того, как мы начали выступать с оркестром. Это заметно и в аранжировках, и в самих музыкальных моделях.

Шура, какой у вас любимый микрофон в студии и почему?

Мой любимый микрофон — Neumann UM 57. Это непревзойденная и признанная многими вокалистами классика, созданная еще в 1957 году. Эти микрофоны, кстати, до сих пор собираются полностью вручную, так сказать, по «старинным рецептам». Уже лет 20 я пою только в него.

Судя по фотографиям, вы большой поклонник гитар Gibson и готовы мириться с тяжестью Les Paul на плече: что вам больше всего нравится в их звучании?

Gibson, конечно же, без вариантов лучшая гитара для меня. На таких гитарах играли Пол Маккартни, Джимми Пейдж, Билли Гиббонс, Закк Уайлд, Слэш, Гэри Мур и другие известные музыканты. Эта гитара считается эталоном — у нее «жирный» компрессированный звук, мощные обертона и длительный сустейн.

А ещё у меня в коллекции 3 гитары, сделанные специально для меня мастером из LA James Trussart. У них очень характерный звук и датчик от Хэтфилда из Metallica.

Какой мониторинг на сцене вы предпочитаете? Если у вас стоял бы выбор между кастомными мониторными наушниками и классическими мониторами, что бы вы выбрали и почему?

Лет пять назад я стал пользоваться внутриканальным мониторингом. Это лучшее, что есть в индустрии на сегодняшний день. Если бы сейчас передо мной встал выбор между классическими мониторами и кастомными мониторными наушниками, то я бы однозначно предпочел последние. Это качественно, удобно, крайне практично и комфортно.

Назовите несколько позиций из вашего технического райдера, которые обязательно должны быть на сцене во время выступления. Какие задачи решает это оборудование?

Наверное, это звук Meyer Sound LEO. На нем играли такие знаменитости, как Metallica, Род Стюарт, Майкл Джексон, Эд Ширан, Майкл Бубле и другие. Мы с нашим звукооператором Сергеем Большаковым перепробовали все. Но Meyer — это лучшее, что есть.

Как вы слушаете музыку дома? У вас есть любимая Hi-Fi-аппаратура?

Дома я слушаю музыку в основном на виниле. У меня довольно большая коллекция пластинок, которую я начал собирать еще в 80-х годах прошлого столетия и продолжаю это делать. Думаю, несколько тысяч виниловых пластинок точно есть. У меня несколько «вертушек» — это Pro-Ject и Rega.

Акустику и усилители я периодически обновляю. Но уже много лет использую винтажные колонки Yamaha и такой же усилитель McIntosh.

Шура, где вы ищете для себя новую музыку и исполнителей? Кто стал для вас открытием 2022 года?

Музыку я в основном ищу в Apple Music. Что-то рекомендуют друзья-меломаны и музыканты группы. Мы время от времени устраиваем такие «аудиовечеринки», где все делятся свежими музыкальными находками.
Что же касается музыкальных открытий, то из отечественных это Влади и Dose, а из зарубежных — австралийский проект Vancouver Sleep Clinic, Brothertiger из Нью-Йорка, исландец Ásgeir и парни из Лондона Kerala Dust. А вообще, хорошей и заслуживающей внимания музыки в 2022 было достаточно.

Выпуск Dr.Head Live с группой «Куртки Кобейна» смотрите на нашем YouTube-канале. И не забывайте заходить в наши магазины в Москве и Санкт-Петербурге!